Корреспондент «Известий» встретился с вокалисткой группы Натальей О"Шей, наиболее известной под именованием Хелависа.
- 15 лет - суровый юбилей, и можно незначительно вспомнить историю. Вы пришли в уже существующую группу и поменяли ее звучание.
- Да, я пришла в команду «Тиль Уленшпигель» по приглашению ее управляющего Руслана Комлякова. В тот момент ему нужен был дамский вокал и, как оказывается, нужен был очередной создатель. Не знаю, если честно, как насчет вокала, так как пела я тогда как бог на душу положит, но авторский материал у меня уже был. Так вышло, что он составил базу программы. А далее через какое-то время случился раскол, в итоге которого и образовалась «Мельница».
К огорчению, мы не были той группой, что дружила со школы и репетировала в гаражах. Мы не были единомышленниками, и частично сиим объясняются перестановки в составе в 1-ые лет 7 и то, почему мы так долго не вылезали из малеханьких клубов. Чрезвычайно трудно собрать «своих» людей, когда команда уже вовсю играет. Кажется, на данный момент это удалось.
- Откуда у вас страсть к Ирландии и всей данной для нас островной культуре?
- Я бы не произнесла, что это страсть. Все-же это моя профессия. Когда я поступала на романо-германское отделение филфака МГУ, у меня почему-либо появилась мысль выбрать для исследования какой-либо очень странноватый европейский язык. В это время мой папа получил работу в институте городка Данди в Шотландии. Приезжая к нему, я проникалась этими самыми несчастными «кельтскими сумерками». Здесь еще оказалось, что кельтские языки и впрямь очень странноватые, ими не много кто занимается. Таковым образом, мое будущее как языковеда было решено.
- Вы активно работаете сольно. Это соединено в тем, что какие-то ваши песни не вписываются в репертуар группы?
- Сольные альбомы были записаны конкретно поэтому, что появилось точное осознание ракурса творчества группы, с одной стороны, и понимание того, что есть материал, который в него не вписывается, с иной. Мои сольные концерты, «хелависники», - это такие странноватые мероприятия, где мы играем совершенно минималистичную акустику, балуемся с каверами, где у меня нередко есть специально отведенное время под импровизацию либо чтение записочек от зала. Такового расслабленного дела на концертах «Мельницы» мы дозволить для себя не можем - там огромное рок-шоу, и всё обязано работать как часы. Музыканты не ревнуют, так как больше половины музыкантов «Мельницы» участвует и в сольных проектах.
Примером тому - наша работа над пластинкой «Новые ботинки». Владимир Лазерсон предложил мне поучаствовать в его абонементе в Столичной филармонии, попеть по старенькой памяти кельтский фолк. Я пригласила нашего гитариста Сергея Вишнякова, так мы отыграли пару концертов, позже решили испытать на клубной сцене, позвали еще 2-ух музыкантов «Мельницы», отлично пошло, решили всё это записать, и так вышла пластинка.
- Вы обратились к фолку, когда в Москве активировались команды, исполняющие такую музыку, но подфартило конкретно «Мельнице».
- Мы стали популярны конкретно поэтому, что исполняем совсем не фолк. Да, мы начинали с выступлений на кельтских фестивалях, но постоянно игрались мою авторскую музыку, а я, в свою очередь, никогда не ставила для себя задачки работать лишь в жанре фолк.
- При всем этом «Мельница» группа, номинально находящаяся вне рок-традиции, возглавила хит-парады. Это вышло поэтому, что аудитория пресытилась роком и ей захотелось сказок?
- Да, это чрезвычайно похоже на правду! Я могу, естественно, влезть на броневичок и огласить, что наша музыка чрезвычайно не похожа на российский рок, который вообще-то почаще всего представляет собой бардовскую песню, положенную на «прямую бочку». Могу огласить, что, может быть, слушателей зацепили наиболее «западные» гармонии и мелодические ходы. Но прекрасная притча важнее. Коллекция сказок у меня пребольшая - в крайние полгода были окучены авторские сказки от Бажова до Монтейру Лобату, от Джоэля Харриса до Сельмы Лагерлеф.
- Как у вас совмещается «весь этот фолк» и кавер-версии группы Manowar и «Баллада о книжных детях» Владимира Высоцкого?
- Я чрезвычайно люблю всю эту музыку, эти песни меня сделали и как личность, и как создателя. Фактически, поэтому они и укладываются в нашу «мельничную» концепцию.
- А если б вы записывали альбом ваших возлюбленных песен, что бы в него вошло?
- Люблю делать личные хит-парады. Ну, тогда так. Из рока это сначала Queen - «39, позже The Beatles - I've Just Seen a Face, спела бы Джеффа Бакли Lilac Bucley и White Rabbit группы Jefferson Airplane. Из российских - большую тему 'Неслышен ее шаг, неведомы черты' из 'Собаки на сене' Геннадия Гладкова и песню 'Воздушные рабочие войны' из кинофильма 'Хроники пикирующего бомбардировщика'. Далее - песню 'Пикника' 'Незначительно Огня'. Спела бы 'Беду' Высоцкого, из 'Калинова Моста'-»Назад в подвалы". Да, ну и, естественно, Heaven On Their Minds Эндрю Ллойда Уэббера.
- Ежели разбить 15 лет «Мельницы» на пятилетки, вроде бы это смотрелось?
- Это нетрудно. 1-ые 5 лет я бы обозначила как жизнь в малеханьких клубах, музыка как хобби, игра в творчество. 2-ые 5 - понимание потребности в работе, адаптация к огромным площадкам, эволюция состава. В конце концов, крайние 5 - это образование истинной команды, эволюция звука и мастерства, получение истинной радости от работы и творчества.
- Фанаты «Мельницы» знают вас как Хелавису. А знали вас - кандидата наук - под именованием колдуньи из романа Томаса Мэлори ваши институтские коллеги?
- Да, в МГУ знали о моей музыкальной жизни. Студентов я как-то могла контролировать и любые пробы общения на темы творчества сходу пресекать, а что-либо сделать с отношением коллег-преподавателей, как досадно бы это не звучало, нет. Числилось, что ежели афиши с лицом Натальи Андреевны висят по всей Москве, то Наталья Андреевна - позор кафедры.
- «Мельницу» долго «чистили» под коллектив, развлекающий ряженый люд с клинками и шлемами, но, судя по вашей крайней пластинке «Ангелофрения», вы с данной для нас историей решили покончить.
- Новейший альбом и лишь что вышедшая лайв-версия - чрезвычайно большой шаг вперед. Ничто меня, если честно, так не раздражает, как упорное мировоззрение о том, что «Мельница» - группа «кельтская» и «ролевая». Мы ни то и ни другое. В музыке «Ангелофрении» живые барабаны соседствуют с электронными лупами, в текстах гуси-лебеди летают вровень с боевыми ангелами, там вообщем есть Элвис (Пресли) и Меркурий (Фредди, естественно).
В новеньком материале, над которым мы чрезвычайно интенсивно работаем прямо на данный момент, синтез длится. Там есть народные лады и гитарный смычок, снова же электронные лупы и традиционные духовые, Тристан и Изольда, Брэдбери и Экзюпери. Самое основное - чтоб не было видно швов, чтоб материал не смотрелся лоскутным одеялом. У меня в голове всё разумно и органично, никаких искусственных склеек нет. Сейчас необходимо донести это до слушателя.
- У вас две дочки - Нина Катрина и Уна Тамар. Они знают, кто таковая Хелависа и какую музыку вы им ставите?
- Они считают, что их мать - наилучшая мать на свете, так как она умеет петь на сцене, готовить курочку и всячески колдовать им на удовлетворенность. Обе с наслаждением поют мои песни, при этом старшая любит «Королевну» и «Дороги», а малая - «Ангела». А вот музыку дома они внимают чрезвычайно разную, к примеру, на данный момент у нас идет период Чайковского.