Ник Кейв сидит в углу бара дорогого нью-йоркского отеля в угольно-черном костюме и пурпурной рубашке и пьет черный чай. Седые пожилые леди, поедающие бранч за соседними столиками, пытаются не пялиться на него. У них не получается. Люди всегда реагируют на Ника. Он привык. «Чем больше внимания ты поглощаешь, тем большим монстром становишься, - говорит он. - Это почти что привилегия рокеров. У актеров есть некоторая свобода, они постоянно пересоздают себя. Они могут только играть монстров». Он громко смеется. «Но никто не может быть монстром так, как рок-стар».
Кому как не ему это знать. Гот-панковый бард, которому недавно исполнилось пятьдесят семь, сейчас переживает монструозный творческий всплеск. После «Push The Sky Away» 2013 года, одного из самых сильных своих альбомов, он выпускает необычный документальный фильм «20000 дней на земле».
«Это не как когда тебе приходится кого-то играть, - говорит Кейв. - Это главная идея фильма: что больше нет различия между персонажем и настоящим человеком. После многих лет на сцене маска затвердевает».
Кейв вырвался из восьмидесятнической австралийской панк-сцены со своей группой The Birthday Party, оставив богатое наследие химических и звуковых эксцессов. С другой группой, The Bad Seeds, он стал декадентом, воспевавшим секс и смерть на альбомах вроде «From Her To Eternity». Затем он отказался от наркотиков, и так начался его самый креативный период. На сцене он перемещается туда-сюда как демонический эстрадный певец, пугающая версия его идола Элвиса.
«20000 дней» совершенно не похож на обычные фильмы про рокеров. По словам Кейва, это «одновременно и правда, и выдумка». Идея - показать один жизнь из жизни Кейва - его 20000-й день - как череду постановочных сцен. Кайли Миноуг чудесным образом появляется в его машине, и они обсуждают Майкла Хатчинса, покойного фронтмена INXS. В другом эпизоде Кейв говорит о старых временах со своим бывшим гитаристом Бликсой Баргельдом - это гот-версия воссоединения Сонни и Шер на шоу Леттермана. Вряд ли кто удивится, что на протяжении большей части фильма Кейв говорит про секс. В одной из самых смешных сцен он вспоминает, как его подружка нарядила его в женскую одежду: «Это оказалось странно удобно. Я могу в какой-то момент снова попробовать». Похоть всегда была движущей силой его творчества. «Когда ты честно говоришь о сексе, это добавляет извращенность твоим выступлениям, и это заставляет некоторых людей чувствовать себя неуютно, - говорит он. - Но они могут идти к черту».
Даже сам Кейв удивлен, что он так долго продержался. «Я никогда не занимаюсь спортом, если не считать выступления. Меня явно ждет инфаркт. И последнее, чего я хочу, это умереть на сцене». Но разве в том, что рок-герой умирает на сцене, нет чего-то первобытного и мифического? Кейв кривит лицо. «Пожалуйста, имейте совесть».