Фестиваль танец
На завершающей пресс-конференции Доминик Эрвье, худрук Лионской биеннале, лучилась счастьем и сыпала цифрами. На спектаклях побывало больше 100 тыс. зрителей, и это не считая дефиле, обычного уличного парада с ролью 5 тыс. самодеятельных артистов - его поглядело 300 тыс. приплясывающих болельщиков. Билетов продали на €1,25 млн, благо энтермитанты, все лето яростно отстаивавшие свои права, к осени выдохлись не сорвали ни одного представления. Но основная гордость худрука Эрвье - рекордное количество глобальных премьер и спектаклей, в первый раз показанных во Франции.
Всеобщий ажиотаж вызвало явление труппы Уильяма Форсайта. Хотя его спектакли часто указывает на фестивале балет Лионской оперы, The Forsythe Company выступила в Лионе в первый раз, представив французскую премьеру «Study #3». 80-минутный дайджест («архив», как выразился сам Форсайт) хореограф составил два года назад из фрагментов собственных балетов «One Flat Thing», «The Room as it Was», «LDC» и остальных - общеизвестных, но в России не виденных и совершенно непохожих на того пуантного Форсайта, которого успела полюбить отечественная публика. Новейшие контексты и связи, установившиеся меж хрестоматийными отрывками, в силах оценить сполна только знатоки, выучившие наизусть первоисточники. Остальным спектакль покажется чередой соло, практически бесконтактных дуэтов и массовых сцен, соединенных без тривиальной логики.
Но «Study #3» не претендует на совершенство конструкции. Основное его открытие - это юмор Форсайта, традиционно растворенный до незаметности, а тут представленный в концентрированном виде. При этом шутит хореограф не только лишь пластически, веселя зал и самих танцовщиков весело противоречивыми па либо непредсказуемым поведением рук и ног. Форсайт стреляет из всех орудий: в ход пущена обильная, практически клоунская мимика, режиссерские мизансцены, уморительные диалоги тел и звуков - хорошая половина эпизодов идет под хрюканье, квохтанье, кряхтенье и междометия, которые издают в микрофон вольные от танца артисты.
Артисты Форсайта - 2-ое, доводящее до восторженного упоения открытие «Study #3». Фамилии 19 участников спектакля выписаны через запятую, так что герои спектакля, в сути, остались безымянными, а жалко: любой из их достоин первой строчки афиши. Наверняка, нет в мире наиболее броской, умной, веселой и технически совершенной компании, в какой собрано столько артистов с исключительными данными. Великий балетмейстер Форсайт оказался к тому же хорошим преподавателем: выгодно подавая мощные стороны собственных профессиональных подопечных, он дает им свободу, не подгоняет под одну мерку. В итоге каждый пляшет его хореографию с удовольствием и по-своему: кто-то жестче, смачно выделяя амплитуду движения, кто-то порхает сущим баттерфляем, безмятежно вихляя бескостным телом; один утрирует угловатость па, иной «оклассичивает» парадоксальные движения. И от этого контраста личных приемов хореография Форсайта кажется вавилонской матрицей, вобравшей в себя все наречия современного танца.
В отличие от Форсайта Бенжамен Мильпье педагогического дара очевидно лишен: его южноамериканская труппа L. A. Dance Project как будто составлена из случаем подвернувшихся людей - есть корявенькие, сутуленькие, пухленькие, есть, вообщем, и «аполлоны», но какого-то провинциально-деревянного вида. Пляшут эти артисты хореографию легкую, но претенциозную, благо ухищрения современных зрительных искусств (к примеру, в опусе «Peripheral Stream» видеохудожника-балетмейстера Хироаки Умэды) удачно скрывают изъяны постановки и выполнения.
На Лионской биеннале хореограф Мильпье предъявил и свою мировую премьеру - 20-минутный балетик «Нью-Йорк», поставленный на вырезку из музыки Филипа Гласса. Уникальной эту постановку не назовешь - повсюду торчат уши американских постмодернистов во главе с Твайлой Тарп. Ну и классический бэкграунд хореографа сказывается в шаблонных связках па, при этом в академичных арабесках и сиссонах америкосы смотрятся в особенности убого. Но крепкой ремесленной хватки у государя Мильпье не отнять: его жизнерадостная молодежь то бодро проскакивает в прыжках из кулисы в кулису, то составляет красиво шевелящиеся группы; создатель впору подбрасывает серии поддержек и ловко выворачивает композиции «наизнанку», создавая иллюзию танцевального изобилия, которая просто обманывает зрителей,-- в Лионе «Нью-Йорк» провожали овацией. На очереди у балетмейстера Париж: в ноябре он станет худруком балета Opera de Paris, лелеющего планы конструктивного обновления. Нужно надеяться, не по эталону «Нью-Йорка».