Вообщем, если б персонаж Джонни Деппа, ветеран скрытой полицейской службы, которому в первом кинофильме самым издевательским образом отстрелили накладной нос, сейчас вдруг каким-то образом воскрес, в этом не было бы ничего необычного. Во 2-м «Мачо и Ботане» режиссеры Фил Лорд и Кристофер Миллер никак не стесняются повторения и тихо употребляют ту же драматургическую схему, которая сработала в 1-ый раз, меняя лишь какие-то детали, так что во многом это практически этот же самый кинофильм, местами получившийся даже смешнее первого, чему тяжело придумать рациональное культурологическое разъяснение.
В первой картине прекрасный, но тупой Мачо (Ченнинг Тейтум) и умный, но неказистый Ботан, закончив полицейскую академию, внедрялись в среднюю школу для борьбы с наркотиками - сейчас с точно таковой же целью они поступают в институт, где их возрастное несоответствие окружению не становится наименее приметным. Быстрее напротив, во 2-м в кинофильме еще более шуток про старость героев, которым в районе тридцатника. Соседи по общаге - китайские близнецы (Кит и Кенни Лукасы) замечают: «У вас морщины вокруг глаз». А в особенности желчно третирует Ботана злостная блондинка (Джиллиан Белл), делящая комнату с его пассией-искусствоведшей (Эмбер Стивенс). Одним из плюсов сиквела будет то, что дамские персонажи на этот раз занимают больше места и выполняют принципиальные сюжетные и смехотворные функции.
Что все-таки касается относительных минусов, то, пожалуй, чуток меньше удался наркотический приход, который по долгу службы приходится испытывать копам под прикрытием. В первом кинофильме состояние наркотического опьянения делилось на 5 разных чувственных стадий, одна иной интереснее. Сейчас же создатели лаконично разделили экран пополам: на левой, темной, половине колбасит Ботана, переживающего bad trip от амфетаминового коктейля под заглавием «Вай-фай», а на правой - прется танцующий Мачо в белоснежном костюмчике.
Галлюцинаторная сцена наглядно иллюстрирует, кто из героев темный инь, а кто - белоснежный ян в даосском знаке гармонии, который показывается в первом же кадре кинофильма. В первом кинофильме аналогичной метафорой служила ковалентная связь меж атомами, которую проходили на уроке химии, и химия меж Джоной Хиллом и Ченнингом Тейтумом в «Мачо и Ботане» чуть ли менее принципиальна, чем режиссерское и актерское чувство юмора. Признание «Я тебя люблю» уже звучало в первом кинофильме, но во 2-м в жанровом определении «bromance» упор еще посильнее сдвигается с bro на romance, и мужская дружба обнаруживает свое полное сходство с любовью с тем только различием, что идет речь все-же о натуралах, которые вместе не спят. Создатели, но, 2-ой кинофильм попорядку находят отдельное наслаждение и неиссякаемый источник шуток в том, что ставят героев в ситуации, когда со стороны они смотрятся участниками гомосексуального акта, и нужно огласить, в библиотеке это смотрится остроумнее, чем в прошедший раз в туалете либо в машине.
В согласовании с новеньким порядковым номером кинофильма штаб-квартира скрытых операций сейчас переехала с Джамп-стрит, 21 (где маскировалась под корейскую церковь) в дом 22, где типо размещена церковь вьетнамских христиан, и скульптуру корейского Иисуса сменил еще больше колоритный вьетнамский, «весь на гламуре», как выражается злой капитан Диксон (Айс Кьюб), чья обожаемая дочка становится поводом для одной из кульминационных сцен. На Джамп-стрит, 23 меж тем уже идет стройку еще одного конспиративного храма, но не факт, что стоит ожидать триквела, ну и для чего, когда можно уже на данный момент просто представить, что произойдет в последующих восьми «Мачо и Ботанах». Режиссеры помогают зрителю пробудить фантазию и кончают картину вырезкой постеров, иллюстрирующих, как будут смотреться герои, когда их зашлют в медучилище, в Россию, на флот и в авиацию, также в кулинарный техникум, балетную и парикмахерскую академии,-- этот прием, помогающий и зрителям, и кинематографистам сэкономить время, средства и силы, стоило бы взять на вооружение создателям почти всех франшиз.