26 апреля в столичном ГлавClub выступит Стив Вай со своим рок-проектом. Виртуоз, работавший с таковыми различными партнерами, как рок-авангардист Фрэнк Заппа и экс-вокалист Sex Pistols Джон Лайдон, много играл хард-рок, записывался с симфоническим оркестром.
Сейчас Вай не только лишь играет свою музыку в самых различных версиях, да и издает чужие записи на своей фирме грамзаписи. Накануне гастролей корреспондент «Известий» позвонил музыканту в Калифорнию.
- Вы в ближайшее время частый гость в нашей стране и каждый раз готовите какие-то сюрпризы, всякий раз - новейший состав и программа. Беря во внимание ваш стилистический спектр, а вы игрались авангард, джаз, панк, хард-рок, какую музыку вы больше всего любите играться?
- Да, я полон сюрпризов! Ну, традиционно я предпочитаю играться то, что мне нравится. Мне чрезвычайно нравится играться вживую с моим рок-составом, выдавать атомное шоу - я, кстати, в России этого издавна не делал, потому и везу его на данный момент. Мне нравится играться с симфоническим оркестром, как это было в Москве и Петербурге в мой крайний визит.
Я чрезвычайно люблю концерты с суперсоставом G3 (проект гитариста-виртуоза Джо Сатриани, в каком Стив Вай не один раз воспринимал роль. - «Известия»), хотя они и страшно недлинные, всего 45 минут, невообразимо не достаточно. Ну и собственное мое сольное шоу мне тоже нравится, и оно совсем другое, чем все прочее. Мне нравится играться мою музыку в хоть какой ее форме. И, кстати, у вас таковая публика, о которой можно лишь грезить, я в этом лично удостоверился.
- Как вы чувствуете себя в чужих проектах?
- Я никогда не принимаю предложений, ежели чувствую, что они лежат вне моей индивидуальной зоны удобства. Когда я работал, к примеру, с Фрэнком Заппой, это был вызов, на который я желал ответить. Но если б я не ощущал, что могу предложить ему что-то, чего же у него не было, я бы не стал с ним работать.
В восьмидесятые я играл с Дэвидом Ли Ротом, c Whitesnake - что ж, я люблю рок, я на нем вырос, это было забавно, и группы были отменного свойства. Я не ощущал, что иду на компромисс с самим собой. Сейчас, когда меня зовут в некий проект либо просто в студию, я постоянно требую способности прослушать материал. Ежели мне не нравится, то вне зависимости от того, кто и что мне обещает, я не стану играться. И это происходит довольно нередко, поверьте. Я избирателен. Думаю, что для моей музыки это отлично.
- Вы много работаете над расширением способностей гитары. До каких пределов?
- Гитара по сути полна совсем невообразимых способностей, их диапазон ограничивается лишь только воображением музыканта. Так что ежели осознавать это и верить для себя, можно идти далее и далее. И технические, и творческие нюансы тут могут быть самыми неописуемыми. Мир изменяется, сначала технически; музыкальные технологии изменяются каждый день. Я за всем сиим пристально смотрю и немедля реагирую, как по другому?
Вот, к примеру, приставка-сустэйнер, которую я использую уже издавна. Она, естественно, чисто технологический устройство, но помогает передать мои мысли, чувства, эмоции, я без нее не мог бы. И музыка здесь важнее технологий. Разработка - это замочная скважина, чтоб через нее глядеть наружу, расширять кругозор.
- Когда вы работаете с симфоническим оркестром, академические музыканты не ощущают себя не в собственной тарелке?
- Со мной просто работать, ежели кропотливо и тщательно делать все, о чем я говорю. (смеется) Но ежели без шуток, то все зависит от ситуации. Я, естественно, основной, так как это мой проект, моя история. Но все люди различные, у каждого в руках инструмент, собственный подход - и я стараюсь, чтоб всем было комфортно и приятно работать со мной. В рок-группе все проще: там и народа меньше, и задачка другая. Но вообщем говоря, все дело в уважении. Ежели твои соратники не испытывают его к для тебя, а ты, соответственно, к ним - ничего неплохого не получится, честное слово.
- Вы работаете в довольно твердом режиме. Не хотчется взять отпуск либо переключиться на что-то еще?
- Здесь ведь принципиально, что музыка - это, фактически, не работа в простом ее осознании, а нечто, что захватывает тебя полностью. Это отлично, но в некий момент я сообразил, что становлюсь просто одержимым музыкой. Я закончил уделять свое внимание на окружающих людей, включая самых близких, не стал мыслить о кое-чем, не считая музыки. А она, естественно, - основное, но не единственное.
Вот практически вчера мы возвратились с супругой из кратковременного, выскажемся так, отпуска, ездили в Калифорнию, в равнину Напа - еще не так издавна мне бы и мысль таковая в голову не пришла. А понимаете, как я научился переключаться? Это занятная история. Мне мой психоаналитик порекомендовал: послушай, Стив, а не заняться ли для тебя пчелам?
- Неуж-то пчеловодом стали?
- Ну да. Это было так нежданно, что я прислушался к его словам. Не жалею о этом. Осознаете, это так замечательные существа, я практически любуюсь гармонией в их социальной жизни, их созидательной деятельностью - позже, они просто чрезвычайно красивы! Время, которое я провожу с пчелами, - это время, отданное природе, и оно приносит лишь пользу: ты отдыхаешь, трудясь. Вообщем пчеловодство становится у нас в Южной Калифорнии чрезвычайно всераспространенным хобби. Очень рекомендую.
- Наверное для вас говорили, что ваша слава в России связана даже не с музыкой, а с фильмом «Перекресток», который некогда был тут чрезвычайно популярен.
- Это был красивый опыт. Я играл там сатанинского гитариста, который сошелся в поединке за душу пожилого блюзмена с героем Ральфа Маккио - за него, правда, играл на гитаре Рай Кудер, который написал саундтрек к кинофильму. Рай мне позвонил, мы встретились и наиграли музыку для данной дуэли, после чего режиссер Уолтер Хилл и предложил мне сняться в роли посланца ада.
На площадке я сообразил, что необходимо превратиться в собственного героя, стать им, поверить в него, а мне этого не чрезвычайно хотелось. Кому охото быть воплощением зла? Я опосля съемок еще недельку себя как-то нехорошо ощущал, мучило меня это чувство. Больше я на такие жертвы не шел.